© Е. Шухов (1985)

Первая русская революция (1905-1907) была эпохой народных волнений, забастовок, открытых вооруженных выступлений против царизма. Ближайшей целью революции было свержение самодержавия. И Николай II стал одной из главных мишеней сатиры того времени.

А характеризовалось это время бурным «половодьем» массовой сатирической печати; среди множества популярных журналов, едко высмеивающих существовавшие порядки, был и знаменитый «Сигнал» (впоследствии - «Сигналы»), Его редактором стал Корней Чуковский. В журнале сотрудничали известные писатели А. И. Куприн, Ф. К. Сологуб. Смелым призывом к борьбе звучали со страниц журнала слова Фёдора Сологуба:

У правительства – нагайки,

Пулемёты и штыки.

Что же могут эти средства?

Так, немножко, пустяки.

А у нас иное средство,

Им орудуем мы ловко,

Лютый враг его боится.

Это средство - забастовка.

В «Сигнале» впервые напечатал свои стихи Пётр Петрович Потёмкин (1886-1926) - в будущем известный поэт-сатирик и драматург. Под звучным псевдонимом Андрей Леонидов (он «равнялся» на прославленное имя Леонида Андреева) Потёмкин опубликовал несколько остроумных политических басен. О его «шахматной басне» - «Пешка Король и Ферязь» - мы и хотим рассказать.

Но сначала несколько слов о самом журнале. Обложка одного из его номеров достаточно красноречива: русский крестьянин на поле, усеянном черепами. Такой виделась Россия сотрудникам «Сигнала». Царя называли здесь «хулиганом», «пигмеем», «воробьем» и наконец, «пешкой». Редактор-издатель К. И. Чуковский был дважды заключен в «предварилку»: журнал обвинялся «в оскорблении Величества и порицании существующего рода правления». Когда Корней Иванович вышел на свободу во второй раз (денежный залог внесла сотрудница «Сигнала» О. Чюмина), Пётр Потёмкин отметил это событие шутливым экспромтом:

Он был Ка-Че, она О-Чю,

И шли они плечом к плечу

В «Сигнале».

Ни был закон весьма суров,

И вот Ка-Че без лишних слов

Забрали.

В тюрьме Ка-Че. К нему О-Чю

«Внести залог я хлопочу,

Нельзя ли?»

И вот Ка-Че, и вот О-Чю

Опять идут плечом к плечу

В «Сигнале».

В конце концов журнал был запрещен. Но, следуя нехитрой тактике тех лет, слегка изменил название и стал выходить снова. Редактором стал теперь Владимир Евсеевич Турок (ум. в 1918 г.). Он продолжил обличительную линию прежнего «Сигнала» и вскоре был приговорен за публикацию «преступных материалов» к двум годам крепости.

Одним из этих «материалов», вызвавших в 1906 году крайнее раздражение «властей предержащих», и была басня Петра Потёмкина. Вот она:

Пешка, Король и Ферязь

Шахматная басня

В своем бессилии уверясь,

Сказала Пешка:

«Друг мой Ферязь,

Скажи мне отчего,

Как я ни бьюсь,

Все в короли не проберусь.

Хотя не скрою,

Фигурой сделаться могу любою?»

«Утешься не горюй о том, -

Ей Ферязь говорит

С усмешкой.

Ты не бываешь Королём, -

Зато Король бывает Пешкой!»

Любителям шахмат должно быть приятно, что именно в их игре нашел поэт точные и оригинальные сравнения, подчеркивающие крайне непопулярную фигуру последнего русского царя. Им, как пешкой, манипулировал кто угодно: жена, премьер Витте, обер-полицмейстер Трепов, московский генерал-губернатор Дубасов, потом пресловутый Распутин и прочая, и прочая, и прочая...

«Шахматная басня» П. Потёмкина была очень популярна вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции. Факт этот оценен, отмечен и в наше время Произведение сатирика вошло в сокровищницу мировой поэзии. Так, например, оно напечатано в «Библиотеке всемирной литературы» в томе, где собрана русская поэзия начала XX века (дооктябрьский период). «Пешка, Король и Ферязь» стоит в книге рядом с революционными шедеврами Алексея Максимовича Горького - «Песней о Соколе» и «Песней о Буревестнике».